Подробности

Н. П. Предеин. Гоголь (в шинели) Николай Петрович ПРЕДЕИН
Н.П. Предеин. Гоголь (смотрящий вниз)   Государственном музее-заповеднике А.С.Пушкина «Михайловское» 17 июля открылась выставка в рамках проекта «Святогорская галерея» «Гоголь Николая Предеина и Юрия Люкшина».
    Выставка продлится до 17 августа.
    Николай Петрович ПРЕДЕИН – скульптор и график, родился в 1951 году в Зауралье. С 1997 года – член СХ России. Участвовал во многих вставках различного уровня. Ряд работ приобретен музеем писателей Урала, институтом философии и права УрО РАН, галерей «Эстер», корпорацией «Левъ», «Белой галереей», которая в 1995 году провела первую персональную выставку художника. Работы покупаются и в частные коллекции (Екатеринбург, Санкт-Петербург, Будапешт, Чикаго, Токио, Кельн). Среди наиболее значимых работ - золотая статуэтка «Casta Diva» (Российская оперная премия). Далее...
 
Ю. К. Люкшин. «Н. В. Гоголь у А. С. Пушкина» Юрий Константинович ЛЮКШИН
Ю. К. Люкшин. «Гоголь и Нос»     Юрий Константинович ЛЮКШИН – заслуженный художник России, график, живописец, иллюстратор книг, педагог, организатор выставок и конкурсов детского рисунка, автор благотворительной детской программы «Краски добра». Родился в 1949 году в Ленинграде. Художественное образование получил в училище им. Серова (окончил в 1971 году). С 1978 года член Союза Художников России. С 1998 года член Международной ассоциации искусствоведов (АИС). Участник более 300 выставок в России и за рубежом, в том числе 59 персональных.
     Работы художника находятся во многих музейных собраниях, в том числе: в Государственном Эрмитаже, Государственном Русском музее, Государственной Третьяковской галерее, Музее изобразительных искусств им. Пушкина, Всероссийском музее А. С. Пушкина, Государственном музее-заповеднике А. С. Пушкина, Метрополитен музее (Нью-Йорк), Музее Людвига (Кельн), Библиотеке Ватикана.
    Увлечение русской религиозной философией, глубокое проникновение идеями Православия уже в

ранней юности определили круг основных тем в творчестве мастера. Будучи глубоко национальным художником, тонко чувствующим трагедию российской истории, особенности, красоту и противоречия русской души, Юрий Люкшин создал свой оригинальный стиль, вобравший в себя традиции иконописи, народной картинки и лубка. Закономерно обращение художника к Библии (в частности серия офортов «Илья Пророк», уникальная книга «Екклесиаст»). Эти работы наполнены особым внутренним светом благодаря неоднократным паломничествам Юрия Люкшина к святым местам (Псково-Печерский монастырь, Оптина пустынь, Валаам, Троице-Сергиева Лавра, Иерусалим, Афон, Синай). В 1996 году художник показал в залах Государственного Русского музея большой цикл станковой графики «Дневник паломника». Не случайно обращение мастера к «Слову о полку Игореве», «Калевале» и «Сагам об исландцах», как поиску исторических и культурных предпосылок к возникновению и развитию христианства.
     Цикл станковых акварелей к трагедии А. С. Пушкина «Борис Годунов» затрагивает важнейшую тему российской истории - ответственности и покаяния за содеянные грехи.
    Размышлениями о значении и богоизбранности православной верховной власти проникнуты и иллюстрации к уникальной книге византийского императора Константина VII Багрянородного «Поучение об управлении империей».
     Неповторимый стиль, высочайшее мастерство, филигранная техника принесли художнику широкое признание в России и за рубежом. Юрий Люкшин обладатель двух золотых медалей (Осенний салон, Париж, 1984 год, Биеннале графики, Лейпциг, 1989 год), двух серебряных медалей (I Биеннале графики, Пекин, 1998 год, Российской Академии Художеств, Москва, 2004 год) и многих других престижных наград.

    Духовный наставник
    В марте 1995 года я впервые совершил паломничество в Святую Землю, принял омовение в водах Иордана, прошел путем Христа на Голгофу, молился у Гроба Господня… Не знаю, сколь готов я был к этому чуду – увидеть землю живого Христа, дышать его воздухом, коснуться камней, по которым ступала нога Спасителя… Но с ранней юности это было моей мечтой…
    Для поездки искал я себе попутчика, мудрого советника, собеседника. И обрел его в Николае Васильевиче Гоголе. Книга его глубоких философских размышлений о вере – «Духовная проза» - стала моей настольной книгой. Я читал и перечитывал ее много раз, взял с собой в Иерусалим. Можно сказать, что именно Гоголь стал моим духовным наставником, моим поводырем. Поэтому, вернувшись, я начал серию работ, посвященных русскому гению.
     Первой появилась гуашь – «Н. В. Гоголь у Гроба Господня. Молитва». До сегодняшнего дня она представляется мне самой удачной. Я старался передать всю любовь, преклонение, душевную близость, какие чувствую к Николаю Васильевичу. От фигуры Гоголя как будто исходит свет – сияние веры, чистоты помыслов, духовного совершенства.
     Никогда не иллюстрировав произведений писателя, которые с детства очень люблю, я пытаюсь прикоснуться именно к его личности, понять ее феномен. Безусловно, на этом пути мне очень помогла книга – В. В. Вересаев «Гоголь в жизни». Я вообще человек книжный, как не покажется это странным для художника, который живет зримыми образами и почти всегда постигает жизнь эмпирическим путем. Для меня же учителем жизни всегда остается книга. Конечно, Библия, творения святых отцов. И русская литература – воздухом, которой, я дышу. Сегодня в поисках выхода из духовного тупика, в который оказалась ввергнута наша страна, нам необходим исповедальный, вдумчивый, чистый голос Николая Васильевича Гоголя. Его христианское послание, обращенное к современникам, к друзьям, опередило время и направлено в будущее. Великая русская национальная идея, поисками которой мы столь истово заняты последние годы, негромко, задушевно, трепетно завещана нам Гоголем. Хотелось, чтобы голос его был, наконец, услышан.
    «Если вы действительно полюбите Россию, у вас пропадет тогда сама собой та близорукая мысль, которая зародилась теперь у многих честных и даже весьма умных людей, то есть, будто в теперешнее время они уже ничего не могут сделать для России, и будто они ей уже не нужны совсем; напротив, тогда только во всей силе вы почувствуете, что любовь всемогуща и что с ней возможно все сделать. Нет, если вы действительно полюбите Россию, вы будете рваться служить ей; … – последнее место, какое не отыщется в ней, возьмете, предпочитая одну крупицу деятельности на нем всей вашей нынешней, бездейственной и праздной жизни. Нет, вы еще не любите Россию. А не полюбивши России, не полюбить вам своих братьев, а не полюбивши своих братьев, не возгореться вам любовью к Богу, а не возгоревшись любовью к Богу, не спастись вам» (из письма Н. В. Гоголя к гр. А. П. Толстому).

Юрий Люкшин, заслуженный художник России

 

    Зачарованный Гоголем
    Николай Предеин творит в бронзе хрупкую поэзию
    Скульптурная гоголиана Николая Предеина – наиболее впечатляющее из того, что я видел в последние годы. До сих пор каноническим и непревзойденным считается памятник, созданный Н. Андреевым и стоящий во дворе дома 7а по Никитскому бульвару в Москве. Уже век он безраздельно занимает наше воображение.
    Предеин лепит своего Гоголя. И хотя влияние предшественника очевидно, он пытается увидеть Гоголя не в минуту скорби и отчаяния, а в минуту веселую, смешную. Творец самой веселой комедии в русской литературе у него и комичен, и не защищен. Предеин любит в Гоголе "маленького человека", не забывая, впрочем, как велик созданный им мир.
    Оттого его Гоголь предстает в удивительном многообразии. Он и дитя, и мудрец, он отшельник, и он не чужд компании. Маленькие гоголи, собравшись вместе, следуют один за другим, как утята за матерью-уткой. И по мере движения к головному Гоголю заметно прибавляют в росте. Жалость, жалость и жалость пробивается при виде этой композиции в сердце.
    Предеинского Гоголя хочется приласкать, прикрыть, в чем, кстати, он не раз нуждался при жизни.
    Вот Гоголь окаменел в удивлении, как безымянный поручик в "Мертвых душах", который по ночам в гостинице примеривает одну пару сапог за другой. Зачем он это делает? Неизвестно. Но в пустяке виден человек. Ему безмерно скучно, и он страдает от одиночества.
    Мотив одиночества очень силен в скульптурных сюжетах Предеина. Гоголь один, вокруг пустота. Только раз появится рядом с ним Пушкин в непомерно высоком цилиндре, но Гоголь отвернется и от него, опустив голову в воротник шинели.
    В этой шинели он спешит в департамент, смущенно вглядывается в птицу, присевшую на его плечо. Он и сам птица: и фамилия птичья, и нос птичий, и полы шинели, распахиваясь, похожи на крылья. Кажется, прибитый тяжестью камня к земле, он готов воспарить подобно чичиковской тройке, которая из дорожного снаряда наивного русского плута превращается в птицу-тройку. И только след пыли, поднятой с дороги, скажет, что эта тройка только что мчалась по тракту.
     Печальный Гоголь чаще всего смотрит (как у Н. Андреева) вниз. Но - пронеслось мгновение! - и, вынырнув из глубины тайны, он устремляет взор в небо, откликаясь на призвавший его оттуда глас.
     Без шинели ему совсем одиноко, он худ, дрожащ и прижимает к груди зябнущие руки. Или - вытягивает их по швам, покорно отдаваясь тому, что его ждет. Но это уже Гоголь графический и не тот, что в скульптуре. Здесь - в графике - он, стоя на коленях, шепчет молитву, над ним проносится видение креста, он почти пустыми глазами смотрит на пламя свечи, готовой погаснуть. Крест то зловеще реет над ним, предвещая близкую смерть, то делается последней опорой, к которой он прижимается всем своим существом.
    Гоголь и крест, Гоголь и смерть, Гоголь и дьявол, Гоголь с широко раскрытыми в безумье глазами (дань версии о его помешательстве), Гоголь в колпаке звездочета (намек на прорыв в космос) - это Гоголь штампов и клише. Это Гоголь символистов и декадентов.
    Мне ближе Гоголь, который ни у кого не заимствован, в изображении которого первенствует печальный комизм его фигуры. Этот Гоголь может уйти в себя, как уходит он в глубину материала, из которого изваян, покрыться налетевшим туманом, стирающим ломаные линии и углы. Но и в тумане я слышу звук струны, которым заканчиваются "Записки сумасшедшего". Это звенит струна сердца Гоголя.
Он не титулярный советник, вообразивший себя испанским королем, не гений тьмы, как называл его В.Розанов. Это Гоголь, смех которого, по его собственному выражению, "светел".
    За трепетную опеку над ним, за отданную ему художником нежность я не нахожу в себе ничего, кроме благодарной радости и пожелания роста таланту из Екатеринбурга.

Игорь Золотусский, филолог,
председатель правления фонда Н.В. Гоголя

    Встречи с подлинными мастерами изобразительного искусства последнее время случаются у меня все реже и реже. Относящие себя к последователям великих русских реалистов художники, как правило, создают бездушные произведения, удручающие отсутствием какого-либо профессионального артистизма, лишенные духовного стремления и проникновения в тайники человеческого совершенства, почему и отталкивают их поделки холодным безразличием, а подчас и откровенной мертвечиной.
    Вот почему знакомство с работами скульптора и художника Николая Предеина стало для меня источником радости, глотком чистого воздуха, которыми меня нередко одаривает щедрая на таланты русская провинция. Сотворенного самобытным и несомненно высокопрофессиональным мастером Гоголя я признал сразу, ибо художник смог увидеть классика по-своему, передать в металле и рисунках на бумаге такие нюансы и аспекты, которые до него не запечатлели талантливейшие собратья по искусству. Небольшие по размеру бронзовые фигурки писателя восхищают монументальностью и законченностью, так высоко ценимыми в андреевском памятнике великому земляку, украшающем нынче двор усадьбы на Никитском бульваре, где Гоголь жил и умер. Не побоюсь сказать, что Николай Предеин - художник, равновеликий лучшим мастерам современного искусства. Оставаясь по духу и устремлениям исконно русским мастером, унаследовавшим славные традиции бесценных учителей, руководствуясь выдвинутым им самим девизом, что "Россия "состоит" из Пушкина и Гоголя", он великолепно чувствует жизненную наполненность мирового искусства, как и все знаменитые русские мастера прошлых времен.
    Равнозначным скульптурному циклу екатеринбургского художника считаю я графическую серию портретов Гоголя. В начале девяностых годов прошлого века посчастливилось мне увидеть у своего греческого друга Дмитрия Апазидиса, жившего в Стокгольме, иллюстрации к "Ночи перед Рождеством", блистательно исполненные по его просьбе Анатолием Зверевым. И вот сейчас, разглядывая черно-белые откровения мастера из Екатеринбурга, а отдельные из них можно назвать шедеврами, я абсолютно убежден, что плеяда художников, иллюстрировавших Гоголя, начиная с первых публикаций его произведений и кончая нашими днями, пополнилась славным именем Николая Предеина, рожденного художником и говорящего на богатом и красочном языке, который не спутаешь ни с каким другим диалектом.

Савва Ямщиков, реставратор, писатель, академик РАЕН

Государственный мемориальный историко-литературный и природно-ландшафтный музей-заповедник А.С. Пушкина «Михайловское»
181370, Псковская обл., Пушкиногорский р-н, сельцо Михайловское
Тел./факс (81146) 2-23-21, 2-19-50, 2-25-60
Тел.: (81146) 2-26-09, 2-17-62
E-mail: pgmuseum@ellink.ru
Сайт: http://pushkin.ellink.ru 

СОДЕРЖАНИЕ

НАЗАД